Мама всегда говорила, что мой язычок до добра меня не доведёт. Стоило мне открыть рот и нахамить хулиганам, как один тут же решил научить меня… не только, как разговаривать со взрослыми дядями.
Ублюдок разворачивает меня к себе лицом и смотрит в глаза, сканируя мой внешний вид. Я трясусь, моё плечо оголено, а он дышит на меня своим ядовитым парализующим дыханием и будто изучает, как открытую книгу. – Трусиха, – цедит со злостью, сверкая своими зелёными глазами. – Не хочешь ударить? А? Отпускает свою руку с моих губ, а я чувствую, как всё тело горит от его болезненных прикосновений. Словно меня обожгли и пометили. Безмолвно плачу и зажимаю глаза, чтобы не видеть его ужасающего лица....
— Это правда? — шепчу я, изо всех сил сдерживая слезы. — Что правда, маленькая? — Дима делает шаг ко мне, но я отшатываюсь. — Правда, что ты сын Громова… Грома? Ты же Громов, — бормочу растерянно, все еще не веря в то, что узнала. — Сын папиного конкурента. Сын, которого он подослал, чтобы использовать меня ради мести. Все сходится. О, боже. Я накрываю пальцами дрожащие губы, чувствуя, как слезы прочерчивают по щекам горячие дорожки. Как я могла довериться ему? — Ангел, — Дима обнимает меня,...
Я встретила его в клубе, он не похож на всех тех парней, что крутились вокруг. Наоборот, он не проявил ко мне никакого интереса, и меня это задело. И пусть он старше, но я добьюсь его внимания...
Она — взрослая, разумная, сильная. Успешный адвокат, мать, женщина, которую уже "списал" бывший муж. 43 года правильной жизни, репутации, контроля. Она точно знает, чего нельзя. И особенно — с кем нельзя. Но он — слишком молодой. Слишком наглый. Слишком хорошо знает, чего хочет. И он хочет её. Один дикий поцелуй. Один беспощадно жадный взгляд. Один вечер, после которого уже невозможно притворяться. Она сбежала, думая, что это было ошибкой. Он — вернулся. В её дом. В её семью. В её голову. Что...